Наталья Николаевна целый месяц была на больничном и вот сегодня, наконец-то вышла на работу. В первые годы после окончания института также, как и большинство молодых врачей, в отпуске она скучала по работе. Это продолжалось довольно долго, пока не стал копиться негатив, который неизбежен на такой ответственной и тяжёлой работе, какой является врачевание больных людей. Ещё древним римским поэтом Ювеналом был выведен постулат, говорящий о том, что телесное здоровье накрепко связано с психикой. Это тот самый поэт, который упоминается в Евгении Онегине А. С. Пушкина «поговорить об Ювенале, в конце письма поставить vale…» и т. д. Всем известно его выражение «в здоровом теле - здоровый дух», и, следовательно, в нездоровом теле дух нездоровый. Сейчас это на медицинском языке называется психоорганическим синдромом. У большинства больных людей этот синдром в той или иной степени присутствует, что, конечно, отражается на всех, кто контактирует с больным человеком, и на родственниках и, естественно, на медицинских работниках, что приводит к их постепенному профессиональному выгоранию. В больнице для осуждённых усталость накапливалась быстрее потому, что среди «жуликов» гораздо больше неадекватных людей, сутяжников и просто озлобленных пациентов. От отпуска до отпуска порой едва хватало сил, чтобы не сорваться, не дать волю эмоциям и не нагрубить особенно наглым пациентам, которые всю свою отрицательную энергию изливали на докторов.
Наташа ехала в городском автобусе в больницу и видела, как радовались коллеги её возвращению в коллектив. Она как в молодости соскучилась по работе. Вчера, в воскресенье, в терапию прибыл большой этап, и всех больных предстояло принять Наталье Николаевне. Работы было много и до обеда Наташе и Татьяне не удалось даже перекинуться парой фраз. Наконец, настало время чаепития и Татьяна, пользуясь тем, что они оказались в бытовке наедине, испуганно спросила:
- Что у тебя случилось?
Вчера, когда Наташа была в гостях у Тани, её грустный вид и взволнованный голос при расставании озадачили подругу. Наташа, стоя спиной к Татьяне, заваривала чай и тихо, словно боясь услышать свой голос, сказала:
- Мне Боря изменяет…
Таня остолбенела с кульком конфет в руках и с трудом выдавила из себя:
- Не может быть…
Я тоже так думала, пока не побывала в Борином отделении.
* * *
После третьего курса института Наташа отправилась в строй отряд на всё лето. Девушкам попасть в выездной стройотряд, то есть за пределы области было не просто, но Наташу взяли уже второй раз. Одной из причин было то, что работала она лучше многих парней. Как выражался бригадир-однокурсник, отслуживший срочную службу в Советской Армии «два солдата из стройбата заменяют экскаватор». Вот таким экскаватором была и Наташа. В школе она занималась спортом, причём многоборьем, поэтому была выносливой и привыкшей к тяжёлым нагрузкам. Кроме того, Наташка была «своим парнем». Друзья доверяли ей свои сердечные тайны, которые она бережно хранила и в некоторых случаях помогала влюблённым помириться. Многих студентов она познакомила, пользуясь своей популярностью на курсе и таким образом создались пары, которые в последствии стали семьями. Своя личная жизнь у Натальи не складывалась, видимо потому, что для всех парней она была просто хорошим другом. Вялотекущий, как какое-то заболевание роман с одногруппником Андреем, быстро прекратился после яркого выступления уголовника Сани в сквере перед зданием института, и в жизни Наташи появился Борис. Он перевёлся на их курс из смоленского мединститута и сразу обратил внимание на высокую весёлую девушку с ладной спортивной фигуркой. Она не была красавицей, но в её внешности было то, чего не было у многих «звёзд» на курсе. Как впоследствии говорил Борис, на неё нельзя было не обратить внимания, что-то было в ней такое, что «цепляло». Женихов долго не было (опять же по словам Бориса) из-за трусости потенциальных ухажёров, которые боялись не соответствовать высоким требованиям Наташи. Борис не побоялся. Он был на два года старше Наташи потому, что поступил в институт после армии. Высокий, спортивный, с короткими светлыми волосами, он имел успех у однокурсниц. В Наташу Борис влюбился, как он утверждал, с первого взгляда, но ухаживать за девушкой стал только в стройотряде. Наташа не верила, что её можно так горячо полюбить, поэтому не сразу ответила на ухаживания Бориса. При мыслях о любви и замужестве она всегда вспоминала свою бабушку со стороны отца в честь которой и была названа Наташей.
* * *
Бабушка Наталья осталась сиротой в девичестве и её, девушку с богатым приданым, быстро сосватали красивому и умному парню из соседней деревни. Наташе, как и многим девушкам из окрестных деревень, Иван очень нравился, и она согласилась на брак в надежде на счастье. С первых же дней после свадьбы, она поняла, что Иван её не любит, а на женитьбе настояли родители ради приданого. Наталья была кроткой, трудолюбивой девушкой, привыкшей к ласке и тишине в своём родном доме. Она была единственным ребёнком в зажиточной семье мельника Тимофея, и всё, нажитое отцом перешло в хозяйство мужа Наташи, который умело управлял приобретённым состоянием, и семья жила в достатке. Иван обижал жену, бранил по всякому пустяку, вожжами, бывало, замахивался, не бил правда, и то хорошо. Тяжело жилось тихой Наташе в семье мужа, где были ещё и мрачная свекровь, и суровый свёкор, а заступиться за неё было некому, родственников у Наташи в живых никого не осталось. В чужой деревне подруг у неё тоже не было. Не с кем было поделиться своими печалями. По ночам Наташа оплакивала свою несчастливую бабью долю, но как говорят в народе: «лучше подушке, чем подружке доверять свои тайны». Наталья была очень религиозная, чем тоже раздражала супруга. До неё доходили слухи, что сердце Ивана принадлежит другой женщине, но приходилось мириться. В те давние времена молодые обязаны были венчаться, то есть все браки, как утверждала церковь, совершались на небесах, но не всегда они совершались по любви. Всю свою любовь Наталья подарила своим трём сыновьям, которые выросли такими же суровыми как отец, но мать уважали, а младший сын, последыш (отец Наташи) любил её всем сердцем.
Бабушка всегда молилась, и свечи Пресвятой Богородице в церкви ставила, чтобы у внучки был добрый муж. Не красивый, не богатый, а добрый. Внучка запомнила на всю жизнь, как перед сном помолившись перед иконами бабушка садилась на разобранную кровать и, расчёсывая волосы деревянным гребнем, говорила сонной внучке: «мужу – псу, не показывай душу всю». Бабушка умерла, когда Наташе было восемь лет. Молитвы Натальи Тимофеевны о добром женихе для внучки дошли до небес, когда Наташа закончила третий курс института. Она познакомилась с Борисом и влюбилась в него. Их роман продолжился и после строй отряда в городе.
Вскоре они поженились, родили сына и Наташа, благодаря своим родителям, взявшим на себя заботу о внуке, обошлась без академического отпуска. После окончания института по распределению отправились в небольшой северный городок для работы в железнодорожной больнице. Борис работал хирургом, Наташа врачом терапевтического отделения. Городок маленький все люди на виду, особенно новые доктора. В Бориса, постоянно влюблялись молодые пациентки, которые не стеснялись, будто невзначай, появляться в городе у него на пути, звонить ему в ординаторскую, отвлекая от работы и вызывая ярость заведующего отделением. Совершенно здоровые девушки приходили на приём в поликлинику к Борису в надежде обратить на себя внимание красавца – хирурга. Порой они переходили все грани приличия, появляясь на пороге квартиры доктора, и Наташа молча закрывала дверь перед непрошенными гостями. Больше всего Наташу поражало, что назойливых женщин не останавливало то, что Борис был женат, имел уже двух сыновей и был счастлив. Все почему-то считали себя более достойными Бориса, чем его законная супруга Наталья Николаевна.
С возрастом Наташа похорошела. Тот комсомольский задор, с которым она жила до замужества, трансформировался в любовь к сыновьям и мужу, и эта печать счастливой женщины украшала её. В маленьком городке у Наташи появилась своя портниха и парикмахер из числа её благодарных пациентов, поэтому Наталья Николаевна всегда была красиво одета, а средней длины русые волосы всегда были уложены самым замысловатым образом. Борис и Наташа, оба высокие, стройные и молодые были заметной в городе парой. Борис был хорошим специалистом и внимательным врачом, и Наташина репутация была не хуже. Пациенты обожали своего доктора и тем обидней Наташе показался один случай, который её очень ранил.
Как-то она пришла в детский садик после работы за младшим сыном. На первом этаже располагалась кухня, мимо которой нужно было пройти, а затем по лестнице подняться на второй этаж в среднюю группу, которую посещал ребёнок. Дверь в кухню была приоткрыта, и Наташа увидела женщину-повара в белой куртке и поварском колпаке. Она сидела на стуле и, видимо, отдыхала после завершённой работы. Наташу как доктора поразила фигура женщины.
- Боже мой, - подумала она, - ожирение третьей степени. Наверняка и диабет есть, и гипертония… - с сочувствием рассуждала терапевт Наталья Николаевна и вдруг услышала.
- И что он в ней нашёл? – тяжело дыша сказала женщина, стрельнув глазами в сторону Наташи.
Наташа сделала вид, что не слышала громкого и язвительного голоса и молча поднялась в группу сына. Сердце отчаянно стучало, руки дрожали. Молоденькая воспитательница рассказывала Наташе о сыне как он спал, ел, что интересного она заметила в его поведении и т. д.
- Какая умница, - подумала Наташа, а вслух сказала, пряча от девушки глаза, в которых она могла заметить слёзы, - Спасибо, сразу видно, что вы любите детей.
- И вам спасибо! Моя мама лечилась у вас и теперь мы только и слышим дома, какая Наталья Николаевна замечательная, - радостно говорила воспитательница.
Именно в этом маленьком городке Наташа узнала насколько коварны могут быть женщины. Она так и не полюбила этот город, хотя именно здесь они с мужем состоялись как специалисты. К счастью, Борис в то время был целиком поглощён работой, усовершенствованием своих навыков и не обращал внимания на назойливых поклонниц, а Наташа всё время страдала от ревности. Переезд в большой город и работа в новом коллективе её успокоили, но, как оказалось, только на время.
* * *
Сегодня за чаепитием Наташа рассказала подруге то, о чём болела её душа. Она до поры хранила это в тайне даже от Татьяны, пока не утвердилась в своих подозрениях в отношении мужа.
Наташе предстояла плановая операция и Борис дал ей направление в своё отделение. Как только Наташа расположилась в палате, к ней тотчас же подошла молодая женщина, которая представилась Еленой Львовной. Она сообщила, что работает врачом анестезиологом и будет давать наркоз на предстоящей завтра операции. Наталью Николаевну удивило то, с каким любопытством женщина рассматривает пациентку. Она оценивающе осмотрела Наташину фигуру, домашний халатик и её новенькие тапочки под цвет халата, даже пригляделась к чайной чашке и полотенцу, которые Наташа достала из сумки. Анестезиолог привлекательная, молодая, моложе Наташи, с крашеными каштановыми волосами и ярким макияжем. У старшей медицинской сестры хирургического отделения с которой Наташа была знакома, она разузнала всё, что нужно было ей знать о докторах, которые будут принимать участие в операции. Оперировать будет опытный хирург, а наркоз давать Елена Львовна, которая несмотря на возраст, является ведущим специалистом в этой области и Наталье Николаевне повезло, что ей будет заниматься именно этот доктор.
- Её в московскую клинику переманивают, - тихонько добавила «старшая».
Наташиной соседкой по двухместной палате оказалась миниатюрная старушка, которую звали Ниной Матвеевной. Худоба и бледность женщины говорили о том, что у неё серьёзное заболевание, скорее всего, онкология. Через два дня Наташу прооперировали, хотя операция должна была состояться на следующий день после госпитализации. Наташа слышала, как Елена Львовна распекает Бориса за то, что не оказалось одного анализа, необходимого для проведения наркоза. Наташу поразило, как волевой и уверенный в себе Борис оправдывается перед женщиной. Анализ пришлось сдать повторно, а операцию перенесли на следующий день. На второй день после операции Наташа уже вставала, и утром зашла в кабинет заведующего, то есть к Борису, чтобы узнать, как дела дома. О детях, их здоровье и учёбе Наташа знала во всех подробностях из телефонных разговоров со свекровью. Сейчас Наташа зашла к мужу просто повидаться. Утренняя планёрка уже закончилась, но Елена Львовна почему-то сидела в кабинете заведующего и пила кофе. Наташа поздоровалась и подошла к мужу. Он приобнял её, чмокнул в щёку, а анестезиолог с шумом поставила чашку на стол и нервно вышла из кабинета.
- Что это с доктором? – спросила Наташа.
- Не обращай внимания, сегодня все нервные, - отозвался муж, суетливо перебирая бумажки на столе. Поговорили о сыновьях и о самочувствии Наташи. Было видно, что Борис смущён, и Наташа приняла это на свой счёт.
- Ему работать надо, я мешаю, пора уходить, - подумала Наталья и направилась в палату. Боковым зрением она увидела, как в кабинет к мужу прошествовала Елена Львовна, грозно цокая каблуками. - Ничего себе, заявки, - проводила она женщину тревожным взглядом.
В палате Нина Матвеевна с кем-то болтала по телефону.
- Наташенька, если я вам мешаю, не стесняясь говорите, и я исправлюсь, - сказала старушка, закончив разговор. – Один из моих учеников предлагает мне какое-то чудодейственное лекарство. Нужно будет его попробовать.
За те дни, которые они провели вместе, женщины подружились несмотря на большую разницу в возрасте. Нина Матвеевна была преподавателем в местном технологическом институте. Видимо, она была хорошим педагогом и человеком потому, что ей постоянно звонили студенты, приходили с передачами соседи по дому и многочисленные родственники. Несмотря на тяжёлое заболевание, по поводу которого ей предстояла операция, Нина Матвеевна не теряла чувство юмора, которое как известно - улыбка разума, и покорила Наташу ещё и стихами на актуальную для всех больных тему.
Обхожусь я с болячкой своей, - декламировала Нина Матвеевна
Как с домашней любимою кошкой.
Я и холю её и лелею,
И лекарствами лучшими потчую.
Я могу говорить до рассвета
О причудах её и природе…
И она, в благодарность за это,
Никуда от меня не уходит.
Посмеялись вместе и Наташа переписала стихи поэта П. Г. Бобунова, чтобы развеселить коллег в своей больнице.
Однажды Наташа видела, как Елена Львовна вышла из кабинета Бориса в слезах.
- Влетело от начальника, - подумала она.
- Эта дама всегда истерики заведующему закатывает и практически не выходит из его кабинета, - сказала Нина Матвеевна, вместе с Наташей, возвращавшаяся из столовой. Она лечилась в этом отделении уже второй раз и была в курсе многих событий, происходящих в «хирургии». От больных, которые не знали, что Борис Николаевич и Наташа супруги, она слышала намёки на более близкие отношения анестезиолога и заведующего, чем отношения между коллегами.
Наташа находилась в хирургическом отделении десять дней и к концу этого срока её всё больше овладевала тревога. Интуиция развитая у Наташи как у любой неглупой замужней женщины подсказывала, что вокруг неё и вокруг её семьи разворачиваются какие-то события. Стало казаться, что всё это связано с Еленой Львовной, которую больные и санитарки за глаза называли «электровеник». Резкая в движениях, она носилась по отделению, стуча высокими каблуками, что вообще-то в условиях стационара считалось моветоном. Периодически из разных концов отделения раздавался её громкий повелительный голос или смех. Почему-то всплыл в памяти эпизод, когда Борис вдруг заговорил о том, что его приглашают на работу в Москву и что может быть стоит воспользоваться приглашением и рискнуть. Уехать сначала ему, а потом и семью перевести. Наташа посчитала этот разговор несерьёзным, ответила банально, мол лучше синица в руках. Здесь у Бориса большая практика, зарплата хорошая, квартира у них замечательная, а что ещё нужно для счастливой жизни? Теперь, когда Наташа узнала о том, что «веник» собирается в столицу, она по-другому отнеслась к тому разговору. Истерическое поведение Елены Львовны, её интерес к Наташиной персоне, внезапные слёзы, сплетни - всё это были пазлы, которые складывались в какую-то зловещую картину. Когда Наташа стала сопоставлять все эти события, её всё больше и больше одолевала тревога. К этому добавилось то, что однажды после окончания работы Бориса долго не было дома и телефон его молчал. Позвонила взволнованная свекровь, чтобы узнать не задерживается ли Боря на работе. Однако, муж давно уже покинул отделение. Как обычно он зашёл к Наташе попрощаться и спросить, что ей принести из дома. Куда подевался Борис никто не знал и подозрение о том, что Боря исчез ради тайного свидания с «веником» мучило Наташу. Муж обнаружился ближе к полуночи, о чём Наташа узнала из смс, которую он ей написал. Между ними была договорённость обмениваться сообщениями по телефону избегая звонков, чтобы не беспокоить Нину Матвеевну. Причину своего исчезновения Борис не объяснил.
Выписавшись из «хирургии», Наташа думала, что теперь она успокоится, и тревога уйдёт, однако, воображение, стало ещё более ярко рисовать жуткие картины измены мужа. Для откровенного разговора с Борисом Наташа была не готова, не было фактов, которые бы она могла предъявить. Дома он вёл себя естественно, правда придираться к ней стал больше, иногда надолго задумывался сидя в кресле с газетой, стал менее пылким, когда супруги оставались наедине. В конце концов Наташа стала себе приписывать тот самый психоорганический синдром и даже обратилась к больничному психиатру Юрию Петровичу, который в городе принимал в частной клинике как психолог. Она поведала доктору о своём тревожном состоянии, не называя его истинную причину. Микстуру, которую выписал Юрий Петрович, Наташа даже не стала заказывать в аптеке потому, что диагноз психоорганического синдрома, конечно, не соответствовал действительности.
Свои терзания Наташа переносила одна. Поделиться со своей самой близкой подругой Татьяной она не могла. Во-первых, как всегда, в апреле были бесконечные выезды докторов больницы по колониям и встретиться подругам не удавалось. Татьяна была в разъездах, Наташа всё ещё была на больничном, а по телефону такие вопросы обсуждать не хотелось. Но самое главное, доказательной базы измены мужа, как говорят юристы, у Наташи не было. Одни домыслы, и возможно, фантазии.
Наконец, сегодня Наташа выговорилась, поплакала, глотая слёзы вместе с чаем и ей стало легче, а Татьяна, будто оцепенела после откровений подруги. Она всегда считала союз своих друзей идеальным.
- Наташенька, милая, мне кажется, что ты всё преувеличиваешь. Не может быть, чтобы Борис пошёл на предательство. Весь этот роман с «веником» ты нафантазировала. Я, конечно, знаю, что в семейной жизни бывают кризисные периоды, когда супруги устают от однообразной семейной жизни, проще говоря надоедают друг другу, но, глядя на вас с Борисом я подвергала сомнению эту теорию. Нет, Наташа, - сказала Татьяна решительно, - этого просто не может быть! Главное, не торопись, не руби с плеча, - умоляюще попросила подругу Таня.
* * *
Дома Татьяна не находила себе места. Мысли о любимых людях, которые переживают тяжёлые времена, не давали ей покоя. Позвонил Рыбаков, который уловил тревогу в голосе Татьяны и стал допытываться о причине плохого настроения. Татьяна крепилась из последних сил, чтобы не разболтать тайну подруги, но проговорилась.
- Трепло, - запоздало бранила она себя, а Женька надолго замолчал в трубке. – Алё, гараж, - окликнула его Таня.
- Главное, чтобы эта баба не оказалась беременной, что это она истерит всё время, - вдруг задумчиво проговорил он, после чего Татьяной овладела паника.
- Ты что! – возмутилась она. – Борис не может до такого дойти. Этого просто не может быть, - медленно по слогам проговорила она. В ответ она услышала, как хмыкнул в трубку Женька и ехидно сказал:
- Ну, конечно, Татьяна Владимировна во всём разбирается, особенно в мужчинах. Ты что думаешь, они как в школе записками обмениваются? Или думаешь Бориса, взрослого и такого мощного мужика устроят пылкие взгляды? Помнишь Рину Зелёную в фильме «Двенадцать стульев», где она говорила поэту, написавшему стихи о том, как Гаврила изменил жене: «Где вы видели, чтобы наши мужья изменяли нашим жёнам?» Ты мне сейчас её напоминаешь.
- Хам, - огрызнулась Татьяна, и прекратила разговор. Больше всего её возмутило то, что Женька принял сообщение о возможной измене Бориса как что-то вполне возможное и даже обыденное. – Так вот ты какой, - негодовала Таня.
На следующий день, когда Татьяна и Наташа ехали на работу, позвонил Рыбаков с извинениями. Он сообщил Тане, что направляется в городскую больницу, где в ЛОР-отделении лечится один рабочий с его предприятия, а вечером намерен побывать у Тани и возможно, останется на ночь.
- Как мало надо мне для счастья, - думала она, - позвонил этот циник и настроение как в день рождения… А что это ему в больнице понадобилось, - вдруг забеспокоилась Таня. – Поняла, играет роль заботливого начальника, - решила она.
* * *
Получив сообщение от Татьяны о возможной измене Бориса, Рыбаков встревожился. Он немедленно позвонил инженеру Серёге, предупредил, что завтра на работе его не будет. Причин съездить в город было несколько: побывать в районной администрации с производственными вопросами, встретиться с поставщиками, посетить больного сотрудника в сан городке, и по-дружески поговорить с Борисом. Марковна после сообщения о предстоящем визите в ЛОР-отделение, ласково посмотрела на Женьку и щедрой рукой налила ему целых два литра клюквенного морса для болящего. В городе Рыбаков сначала сделал свои производственные дела, а в больницу решил поехать после полудня, чтобы встретиться с Борисом. В первой половине дня он может быть в операционной, на консультациях, консилиумах и прочих мероприятиях, которых вагон и маленькая тележка в работе врачей. Насмотрелся на это когда в «терапии» лечился.
В больнице зашёл в ЛОР-отделение, встретился с сотрудником, поговорил с лечащим врачом, гостинцы передал, сообщил о делах на производстве и пошёл к Борису. Как он будет говорить с мужчиной, который почти на десять лет его старше, имеет статус известного в городе врача и прекрасного человека, Рыбаков пока не знал. Тема щекотливая, запретная, можно и по морде схлопотать. Оставалось рассчитывать на импровизацию, которая Женьке часто удавалась.
В коридоре перед входом в отделение на стене располагался большой красочный стенд, на котором были помещены фотографии всех сотрудников хирургического отделения и заслуги коллектива в виде многочисленных грамот. Он нашёл фото Елены Львовны, под которым было написано, что она врач первой категории.
Так как до времени посещений было ещё далеко, Женьке пришлось пустить в ход всё своё обаяние и несколько шоколадок, чтобы проникнуть в отделение. Перед кабинетом заведующего Рыбаков на минуту задумался постучать или войти без стука, но моментально принял компромиссное решение, постучал, но очень коротко и, не дождавшись ответа, открыл дверь. У окна стоял Борис, а рядом вплотную к нему Елена Львовна, которую Женька узнал благодаря фото на стенде. Женщина поспешно отошла от Бориса и уткнулась в бумаги, которые взяла с журнального столика.
- Привет, дружище! – громко поздоровался Рыбаков с Борисом, протягивая ему руку. Борис был смущён и это вдохновило Женьку. Он подошёл к «венику», посмотрел на разукрашенное смазливое лицо Наташиной соперницы, и в его сердце вдруг вспыхнуло чувство, похожее на брезгливость. Его любимого доктора, милую, умную и добрую Наталью Николаевну её муж, которого Женька не знал так хорошо, как Наташу, променял на эту куклу. Наташа и Татьяна помогли ему - зэку по прозвищу Инженер, в условиях лагеря не потерять веру в справедливость и в хороших людей! Он дал себе слово защищать этих женщин любыми возможными средствами, и Женька пошёл в атаку.
- Не может быть, - замер он в картинной позе недалеко от Елены Львовны и, не дожидаясь, когда хозяин кабинета представит женщине Рыбакова, как того предписывал этикет, продолжил:
– Вы та, самая Елена Львовна, о которой мечтает московская клиника? Позвольте-с ручку поцеловать… - Он наклонился, намереваясь приложиться к этой самой ручке, но женщина, почувствовав комичность ситуации, отдёрнула руку.
- Откуда вы меня знаете? - спросила она, и грозно посмотрела на растерянного Бориса.
- Как же, как же, вся больница только и судачит о том, что вы скоро покинете наше захолустье и свалите в столицу, – выпалил Женька и почувствовал, как его понесло.
- Боря, это кто? – зло спросила Елена Львовна.
Борис, гневно посмотрел на Рыбакова и хотел что-то сказать, но Женька заговорил первым:
- Простите, мадам, я не представился. Я сводный брат Натальи Николаевны, жены вашего коллеги. Слово «коллега» я беру в кавычки, так как за ним скрывается нечто другое. Рыбаков понимал, что разговор становится опасным, грозящем перейти в потасовку, но остановиться уже не мог.
- Как вы смеете, - театральным голосом воскликнула женщина, правильно истолковав намёк и, громко стуча каблуками, выбежала из кабинета.
-Ты с ума сошёл? Ты зачем здесь? - сыпал вопросы Борис. Он вплотную подошёл к Женьке, готовый влепить ему пощёчину. - Вон отсюда, - прохрипел Борис, но увидев, что Рыбаков не собирается уходить сказал угрожающе: я охрану вызову!
- Ой, напугал-то как! – воскликнул Рыбаков усаживаясь на стул возле окна. – Давай лучше поговорим, как мужик с мужиком, и ты, надеюсь, догадываешься на какую тему. Помнишь, при нашем знакомстве ты мне пообещал, что, если я обижу Таньку, ты меня завалишь. А я себе слово дал защищать двух моих любимых женщин Наталью Николаевну и Татьяну Владимировну чего бы мне это не стоило.
- Тебя Наташка что ли подослала? – спросил всё ещё недоумевающий Борис.
- Если бы меня попросила о помощи Наталья Николаевна, я пришёл бы сюда с ружьём. Понял? Тебя бы я, конечно, не тронул потому, что тебя – идиота, любит Наташа, а твою курицу первой категории, не пощадил бы. Я зашёл чтобы сказать, что в посёлке люди, которые в твоём отделении лечились болтают, что Борис Николаевич «наркозницу» Ленку как петух топчет почём зря.
Борис с ненавистью смотрел на Рыбакова и не мог поверить, что перед ним тот воспитанный и остроумный парень Евгений Рыбаков, с которым они не раз были в компаниях, выпивали, песни пели, а сейчас перед ним кто-то другой, принявший облик Женьки.
- Боря, завязывай с этим «веником», не пара она тебе. Подумай о Наташе, о детях, о репутации, наконец… - перешёл Рыбаков на миролюбивый тон.
- Заткнись и не смей учить меня, щенок, - заорал Борис.
- В кодексе самураев, который называется «Бусидо», - как ни в чём не бывало продолжал Рыбаков, - говорится, что ошибку, исправленную незамедлительно, впоследствии никто даже не вспомнит. Перевожу с японского на русский – быстро поднятое, не считается упавшим! Поэтому совет от меня и самураев - срочно исправь ситуацию!
- Пошёл вон, самурай хренов, - прохрипел Борис, схватил Рыбакова за грудки, и вытолкал его из кабинета. Борис был старше, начал полнеть и спортивный, поджарый Женька мог бы легко справиться с соперником, но сопротивляться не стал. Программа была выполнена. Те же самураи, о которых упоминал Рыбаков, утверждают, что самое главное в битве, это финал, а он удался. По опыту своих приятелей, любителей сходить «налево», он знал, что как только романтические отношения перестают быть тайными, они сразу перестают быть романтическими и «влюблённые» чаще всего погружаются в бесконечные упрёки, ссоры, а потом выясняется, что это и не любовь была вовсе...
Поступив таким образом, Женька рисковал дружбой с Борисом, которая закончится скорее всего навсегда, но для него важнее в этой истории была Наташа.
- Без скандала в семье друзей не обойдётся, конечно, - рассуждал Женька. – сегодня же Борис постарается поговорить с женой. Он будет утверждать, что это всё оговоры и сплетни, что никакой связи, кроме сотовой между ним и «веником» не было. Борис будет отрицать всё, Наташа ему поверит и в семье воцарится мир.
Женьке ещё предстояло защитить Татьяну, которая не сохранила семейную тайну подруги. Как это сделать Рыбаков уже знал. Он же соврал Борису о том, что даже в его посёлке болтают об аморальном поведении хирурга. Своё «чёрное дело» Рыбаков сделал, теперь нужно ждать. В том, что «веник» после разоблачения уедет в столицу, Женька не сомневался.
Всё вышло, как и предполагал Рыбаков. Елена Львовна уехала покорять Москву, супруги выяснили отношения и в их семье всё наладилось. Наладилось всё, кроме дружбы между Женькой и Борисом. Рыбаков надеялся, что через какое-то время, возможно не скоро, Борис простит его дерзкий поступок, который помог, между прочим, сохранить семью.